Иркутск притягивает магнитом Байкала, сплетая судьбы людей ярких, одаренных, сильных духом. Художник, скульптор, камнерез Наталья Алексеевна Бакут — из числа тех, кто, однажды приехав, врос в Иркутск, внес свою лепту в его развитие, стал частью истории нашего города. Благодаря усилиям этой хрупкой женщины, которая родилась в Калининграде, а училась в Москве и Ленинграде, в нашем городе появилась школа камнерезного искусства. Преображая мертвую материю камня в живые, теплые произведения искусства, Наталья Бакут со своими учениками открывает нам удивительную красоту природных богатств Сибири.
Начало творческой истории, которая позволила Иркутску стать Меккой камнерезного искусства, началась в конце 1980-х с обыкновенной встречи в мастерской известного скульптора Евгения Скачкова. Именно там впервые встретились преподаватель скульптуры Иркутского художественного училища Наталья Бакут и геолог Валерий Крюков. Свое развитие это знакомство получит чуть позже, в конце 1990-х. А в то время молодой специалист Наталья Бакут активно участвовала в областных, региональных художественных выставках, знакомилась с людьми, городом, его культурными традициями, в том числе — пищевыми. Подсмеиваясь над собой, Наталья говорит, что иркутянкой себя почувствовала, только когда распробовала расколотку.
— В те годы я была дружна с очень интересной художницей, Любой Имшенецкой. Она была замечательным живописцем, а в ее мастерской на улице Российской всегда толпилась молодежь, кипела творческая жизнь — там все было настроено на работу. И вот однажды мы сидим, рисуем, чаек пустой швыркаем. И вдруг стук в дверь — с Ольхона приезжают ее друзья с мешком замороженного омуля. Тут начался такой ажиотаж! Все быстро скинулись по копеечке, отправили гонца в магазин. Он приносит булку хлеба, соль, перец, и все садятся за стол. А я человек европейский, знаю, что сырую рыбу есть нельзя. Сижу, смотрю, как они с удовольствием эту расколотку наворачивают. Смотрю-смотрю и думаю, дай попробую. Попробовала — а это мало того что вкусно, а еще и сытно! Рыбку съел и наелся. И это был существенный аргумент в пользу расколотки, — шутит Наталья Алексеевна.
И еще одно ее яркое воспоминание из того времени — первая встреча с Байкалом.
— По-настоящему я увидела Байкал, когда мы в октябре с Мишей Шепелем поехали на Ольхон, он тогда помогал Никите Бенчарову строиться. Сошли на берег, смотрим, рыбаки на лодках причалили к берегу. Я спрашиваю: «А можно у вас купить рыбу?» Они говорят: «Мы не продаем. Так дадим!». И дали не хвостик-другой, а нагрузили огромный пакет омуля, — продолжает Наталья Бакут. — Меня это поразило — в европейской части страны это было бы нереально… Тогда я поняла, что сибиряки — они другие. Первое время не улавливала, почему, а потом прояснилось — они настоящие. Менталитет другой. Может быть, за счет единения с природой — каждый второй имеет отношение к лесу, тайге, охоте-рыбалке… И помню, как тогда Байкал меня потряс. Было холодно, все заледенело. Людей вокруг нет. Я вышла одна на берег и потерялась…
Так случилось, что потом Наталья Алексеевна уехала в Санкт-Петербург. Устроилась на работу в лучшую в мире, судя по наградам, фирму «Русский витязь», где разрабатывала формы для исторических оловянных миниатюр. Но однажды к ней заглянул Валерий Крюков. Настоящий мужик, геолог, сильный, интересный, голубоглазый и неженатый. Рассказывал о камнях, о ювелирно-камнерезном конкурсе «Ювелирный Олимп». Пригласил на выставку, где он представлял свою работу «Домовенок». Тогда конкурс был культурным событием, и Бакут пошла посмотреть. Работы из природного камня ее поразили — это были не побрякушки, а полноценная скульптура. Особенно запала в душу скульптура Ольги Попцовой из обсидиана. Тогда она и решила, что хочет заниматься этим искусством: «Камень меня захватил. И Валера. Это случилось практически одновременно», — смеется моя собеседница. Вот так в 2000 году Наталья Бакут вернулась в Иркутск. Поначалу путала Ангару с Невой, Невский проспект с улицей Карла Маркса. Но потом все встало на свои места. Город ее принял — появились единомышленники, новые друзья, а с ними — новые возможности. Но главное — появилась «Творческая студия Натальи Бакут».
— Есть две старые камнерезные школы: петербургская и екатеринбургская (уральская). Они формировались многими десятилетиями, а вы прошли этот путь за несколько лет. Как Вам это удалось?
— Иркутск — город геологов, здесь много камня, много людей, любящих камень. Еще в Питере мы с Валерой сказали себе, что создадим в Иркутске камнерезную школу. Нам тогда говорили, что с нуля такое невозможно сделать, но у нас сибирское нутро! Сначала мы провели курсы повышения квалификации мастерам, которые работали на Листвянку, занимались с ними и рисунком, и скульптурой, — рассказывает Наталья Алексеевна. — Перестраивались с ширпотреба, с четок и кабошонов. Сами тоже учились резать камень, владеть материалом. Я тогда обратилась к художнику-камнерезу Сергею Фалькину, и он сказал, что мне на это понадобится два месяца. Так и получилось. Первый раз я поехала в Питер на три недели, сделала небольшую фигурку бегемота из сердолика. На следующий год снова поехала и за месяц сделала копию работы своего учителя — «Птицелов». Она выполнена в технике полихром — скульптура составляется из разных камней. Мне этот способ не столь уж близок, но я специально делала копию, чтобы научиться стыковкам.
Потом в ее студию пришли студенты из ИрГТУ. Основатели Иркутской камнерезной школы вкладывали в них и силы, и время, да и личные деньги.
— У меня есть глубокое убеждение, что, если человек делает все правильно, идет по своему пути, — ему всегда будет помощь, — говорит Наталья Алексеевна. — Если он сбивается, идет не в свою сторону — начинаются препятствия.
Ей помощь шла. Договорившись с питерскими художниками — камнерезами Фалькиным, Левенталем, Попцовой и мастерской «Каменный гость» Ананьева и Веселовского, — возила к ним своих учеников. Питерское братство камнерезов было щедрым: они делились своими открытиями, инструментами. Наталья с благодарностью к коллегам говорит, что без поддержки им с Валерием Крюковым не удалось бы создать школу. Ее костяк — человек пять молодых людей. Из той группы резчик остался один — Павел Даниловцев. Сейчас это известный мастер, живет в Питере. Но, может быть, он еще вернется в Иркутск. Татьяна Марченко стала известным эмальером, Александр Белобородов — ювелир, который за особые достижения и вклад в развитие российского ювелирного искусства награжден Мемориальным фондом Фаберже.
Сегодня кажется, что дело быстро двигалось. Но сама Наталья Алексеевна считает, что все нарастало медленно. Первые результаты появились только в 2003 году, когда на Международном конкурсе «Ювелирный Олимп» в Санкт-Петербурге она получила 3-е место за скульптуру «В поисках сюжета». Через год — еще, и еще через год. А в 2007 году рвануло — вместе с учениками она собрала на конкурсе практически все награды: три призовых места из четырех. И тогда ее поздравили с рождением иркутской школы камнерезного искусства.
Говорят, вся Вселенная строится из камня. И этот основной строительный материал скрепил не только творческий, но и семейный союз Натальи Бакут и Валерия Крюкова. В 2003 году они обвенчались. «Это трудно объяснить, но было ощущение, что все состоялось, что все правильно», — говорит Наталья Бакут.
— Наталья Алексеевна, а правда, что любовь к камню называется петровирус?
— Правда. Валерий Иванович Крюков говорит, что его заразил этим вирусом Сергей Михайлович Миронов (политик, руководитель фракции «Справедливая Россия» в Госдуме. — Прим. авт.). Он из питерских, когда-то давным-давно работал старшим геофизиком в Монгольской Народной Республике, занимался геологией. Сергей Михайлович Миронов этого не знает, но именно благодаря ему мой муж пристрастился к резьбе. Впервые Валерий Иванович начал резать камень в шлифовальной мастерской Совгео в Улан-Баторе, и это были красивейшие агаты, которые собирал фанат камня Сергей Миронов. Первую свою работу Валерий Иванович сделал для него. Знаете, к камнерезке идут двумя путями: первый — через скульптуру, потому что у камня есть возможности, которых нет у других материалов. И второй путь — из геологов или детей геологов, просто любящих камень. Мы с мужем в эту схему вписываемся.
— Скажите, когда вы определились, что свяжете жизнь со скульптурой?
— С детства. Лепить я очень любила, сама себе лепила игрушки — лошадок, собачек, с покупными не играла… В двенадцатилетнем возрасте сама себя определила в художественную школу: следила за газетами, а когда увидела объявление о приеме, пошла на экзамены. Поняв, что хочу пойти по художественной части, родители обсуждали возможность моего обучения в подмосковном Абрамцево. Но я случайно услышала разговор учительницы с девочкой, у которой в художественной школе очень хорошо шла живопись, — вспоминает Наталья Алексеевна. — Она рекомендовала ей попробовать поступить в среднюю художественную школу им. Иогансона при институте им. Репина Академии художеств СССР (первое в стране детское среднее специальное художественное учебное заведение, ныне Санкт-Петербургский государственный академический художественный лицей им. Б. В. Иогансона Российской Академии художеств. — Прим. авт.). Я вступила в разговор, мол, тоже хочу. Но она меня не поддержала: «Ты туда не поступишь, у тебя живопись слабая». Тогда я уговорила бабушку, и мы с ней поехали в Ленинград. Прибыли в воскресенье, в последний день подачи документов. С вокзала бегом к школе, а она, естественно, закрыта. Стоим на пороге, думаем, что делать. У меня ящик со скульптурами, которые я дома лепила, рисунки… Смотрим, идет бородатый мужчина, бросил взгляд на ящик, спрашивает: «Скульптуры»? Киваю. Он говорит: «Давайте я к себе занесу, а утром отдам в приемную комиссию». Это оказался мой будущий учитель — Виталий Петрович Антоненко. Я практически всем ему обязана. Наутро я написала заявление на поступление, и случайно в гардеробе какая-то девушка спросила: «Поступаешь на скульптуру»? Я опешила. Оказалось, что после 8 класса есть разделение: на живопись и скульптуру. Вернулась, переписала заявление. А если бы тогда я поступала на живопись?.. Кстати, та девочка, о которой заботилась учительница, не поступила…
Позже, в конце 1970-х, Наталья Бакут отшлифовала свои базовые навыки скульптора, будучи вольнослушателем Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Академии художеств СССР.
— Вы счастливы? Что может сделать человека счастливым?
— Мама периодически вспоминает о трудном военном детстве, о том, что была тяжелая жизнь. У меня, в отличие от нее, было счастливое советское детство. А вот взрослая жизнь уже была непростой, наверное, как и у большинства людей. Только в отличие от многих меня никогда не покидало ощущение счастья, даже в самые сложные моменты. Счастлива от того, что удалось закрепить за Иркутском статус сибирской камнерезной и ювелирной столицы. Сейчас главное, чтобы наше дело продолжалось и после нас. Нужно найти людей, создать структуру, которая позволит ему расти, развиваться, а мастерам — интересно работать долгие годы, — делится своими размышлениями Наталья Алексеевна.
Такой структурой можно считать Ассоциацию «Союз камнерезов и ювелиров Байкальского региона», которую Наталья Бакут и Валерий Крюков создали в 2016 году. В ее актив вошли Дмитрий Константинов, Александр Белобородов, Павел Алиев, Александр Смирнов. А вот механизмом сохранения наработанного вполне может стать конкурс профессионального мастерства «Серебряный Бабр», который проходит в рамках выставки «Байкальский ювелирный салон». Конкурс начинался как региональный, для специалистов Сибири, когда «Ювелирный Олимп» прекратил свое существование в Питере. Тогда Иркутск подхватил эстафету, и сейчас «Серебряный Бабр» набирает обороты, в нем стали участвовать мастера из-за рубежа. А оценивает работы именитое независимое профессиональное жюри: в его состав входили художники-камнерезы Сергей Фалькин и Сергей Шиманский, ведущий научный сотрудник Эрмитажа Марина Лопато, московский ювелир Ильгиз Фазулзянов, хранитель коллекции Фаберже Московского Кремля Татьяна Мунтян, искусствовед из Екатеринбурга Людмила Будрина.
— Хотя сейчас жюри выше уровня представляемых работ, но оно очень доброжелательно, относится к нам с пониманием. Члены жюри читают лекции, проводят творческие встречи — они ведь тоже заинтересованы, чтобы дело развивалось, — рассказывает Наталья Алексеевна. — Конкурс чем хорош — он открывает площадку для соревнования, и у людей появляется стимул делать творческие работы.
Член Союза художников России, заслуженный деятель камнерезного искусства РФ, кавалер ордена Денисова-Уральского, высшей награды в камнерезном искусстве, Наталья Бакут говорит: «Наша деятельность важна для города, для людей, которые здесь живут, для молодых мастеров. Для каждого из нас. Все, что мы делаем — все это на самом деле для того, чтобы расти в каком-то очень серьезном плане. Чтобы меняться и менять все к лучшему».
Фото предоставлены Ассоциацией «Союз камнерезов и ювелиров Байкальского региона»
На снимке: Наталья Бакут и Валерий Крюков
