Собирать истории сибирских старожилов Галина Витальевна начала, будучи еще студенткой иркутского пединститута. Прошло уже тридцать пять лет, но не исчерпала себя любовь к уходящей культуре. Возглавив в 2012 году региональный Центр русского языка, Галина Медведева по-прежнему преодолевает сотни километров в поисках живого русского слова. Собранные ею истории стали основой для уникального «Словаря говоров русских старожилов Байкальской Сибири».
Одна на село
— Галина Витальевна, нам известно, что вы обратились к Владимиру Путину с просьбой оказать содействие в издании словаря. Что пообещал президент?
— Обещал помочь! Наш ареал огромен, он простирается от Енисея до Камчатки, от Северного Ледовитого океана до границ с Монголией и Китаем. Мне довелось обследовать почти полторы тысячи селений на этой огромной территории. И нам действительно нужна федеральная помощь, чтобы наследие, полученное из рук бабушек и дедушек, попало в руки их потомков. Не только у нас в области, но и в Красноярском крае, Бурятии, Якутии. Пока мы издаемся тиражом в тысячу экземпляров, по два тома в год. Купить словарь нельзя, его даже в школах нет. Зато есть районы, где книгу, одну на все село, зачитывают до дыр…
— А вы просили содействия у других регионов?
— Писала письма — не реагируют. Им это не надо. Вот Гарри Поттера — надо. Я ведь езжу по деревням и вижу, что творится в библиотеках. Полный перекос в сторону иностранной литературы… Так тоже нельзя! У детей должен быть выбор, а его нет. Но лично я вижу потребность подрастающего поколения в традиционной культуре. Помню, как два года назад мы вывезли сказочницу Галину Александровну Шеметову, которая проживает в селе Белоусово Качугского района, в Ангу. Она начала рассказывать свои сказочки, а в клубе — тишина! Дети слушали и еще хотели, переживали, сочувствовали, смеялись, вопросы задавали. Несмотря на современные гаджеты, очень живо откликается душа современного ребенка на древний жанр.
— В одном из своих интервью вы рассказывали, как долгое время считалось, что фольклорной традиции в Сибири не существует. Почему?
— Историк Афанасий Щапов, который и сам был родом из села Анга Качугского района, говорил, что великороссы, переезжающие в Сибирь, забывают культуру своих предков. Не знают ни песен, ни сказок. Если и помнят что из народного творчества, то только отрывки из демонологических рассказов. Буряты — знатоки таких историй.
Все изменилось в 1915 году, когда в Сибирь по заданию Академии наук приехал крупный ученый Марк Азадовский. Он первым делом отправился в Приленье (ныне Качугский район), где родился Щапов, и, к своему удивлению, открыл здесь «мощные залежи сказочного богатства».
Одним из его открытий была бабушка Галины Александровны Шеметовой — великолепная сказочница Наталья Осиповна Винокурова. Ее сказки вошли в сборник «Верхнеленские сказки», изданный Марком Константиновичем в 1927 году. Особо отмечу интересную сказочную традицию. У Винокуровой было 11 детей, но дар сказительницы унаследовала только последняя дочь — Раиса Егоровна Шеметова. И у Раисы Егоровны, в свою очередь, тоже было 11 детей, и только одиннадцатая — Галина Александровна — пошла по стопам матери. Сегодня Галине Александровне больше восьмидесяти лет, и она последняя сказочница в нашем регионе.
«Говорила, чтобы слушать…»
— Вы начинали собирать фольклор в студенчестве. А когда поняли, что словесность — ваша стезя?
— Сразу! Мне попался замечательный учитель, профессор Елена Ивановна Шастина. Под ее руководством в 1978 году я поехала в первую фольклорную экспедицию в Жигаловский район. И влюбилась в это дело.
Работа тогда походила на уравнение с тремя неизвестными. Приезжали в деревню, заходили в первую попавшуюся избу, начинали расспрашивать жителей. Разговаривали о детях, репрессиях, раскулачивании, о возделывании пашни, об охоте, рыбалке. Узнавали о местных обычаях.
— Разговоры заводили, чтобы местный говор послушать?
— Конечно, это главная цель. У меня с собой всегда амбарная книга для записей. Но в процессе смотрю только в глаза рассказчика — важно создать между нами связь, быть и психологом, и социологом. В рассказе нужно отследить основную линию, записать и затем проверить боковые линии. И всегда ловлю интересные, диалектные слова. Чтобы не перебивать, просто записываю, а потом к ним возвращаюсь, спрашиваю значение.
В самое роскошное время я уезжала в командировку и сидела в одной деревне по два месяца — настолько она была богата фольклором. И привозила до 200 кассет по 90 минут из одной экспедиции.
— Люди хорошо принимали?
— Да, раньше было удивительное гостеприимство. Я ничего не боялась, между поселениями ходила пешком. Приду, заночую у местных. И никто не отказывал, всегда заботу проявляли.
Ездила также на автобусах, на попутках. Зимой на санях, летом — на телеге. Нанимала и трактор, и лодки. Однажды, осенью 1988 года, едва не погибла. Плыли по Нижней Тунгуске, а лодочник был навеселе, и мы перевернулись. Магнитофон утонул, я едва выбралась: Тунгуска в ярах (обрывистый, вогнутый речной берег — Прим. ред.) — руками цепляешься, а земля осыпается…
«От заворотки в заходейку»
— Все ли собранные записи удалось обработать?
— Ой, нет. Расшифровывают устную речь особым образом — слово в слово, на обработку требуется много времени. Если этого не сделать, мы не сможем относиться к записи как к документу. Сейчас у меня есть помощницы, но временами только я могу справиться, настолько специфичен говор собеседника. Тонкостей много — по звуку, по глухости, ассимиляции. И в тексте аномалии мы подчеркиваем по своей методике. Например, рассказчик говорит «угошшат» — «угощает». Вот эту двойную «ш» следует подчеркнуть, чтобы читателю было ясно.
— Существуют ли слова, которые выделяют уроженцев конкретных районов в Иркутской области?
— Действительно, по типу говора можно примерно определять, из каких краев пришли основатели того или иного селения. Смешанный говор, например, характерен для Тулунского, Куйтунского, Зиминского районов. Прослеживается он даже у людей с образованием — материнское слово закрепляется в сознании, с ним невозможно расстаться. Помню, слушала выступление одной учительницы. Услышав знакомую форму «нынше», сразу поняла, что она из Качугского района.
— У меня тоже есть такое слово в лексиконе — «заворотка». Досталось от бабушки, она жила в селе Гадалей Тулунского района…
— И означает «поворот» — я знаю. Интересно, что иногда одно и то же слово имеет разное значение. Вот на Ангаре говорят «заходейка» — в смысле «заходить». Это же слово на Лене означает — лесное угодье охотника. В словах много тайников, они многослойны, но, раскрывая эти слои, мы можем заниматься реконструкцией прошлого. Вот слушаешь бабушку и словно открываешь двери в другую эпоху — 100–150 лет назад. В буквальном смысле погружаешься в жизнь наших предков.
Увы, очаги словесной культуры уменьшаются, как шагреневая кожа. Но я продолжаю искать. Еще не обследован нами Красночикойский район в Забайкальском крае, на границе с Монголией. Районы на границе с Китаем. И на Енисее, ближе к Туруханскому району. У нас есть адреса, мы еще ездим.
В ожидании чуда
— Галина Витальевна, как удалось не растерять запал за 35 лет?
— Я живу этим. Люблю дорогу, даже спать в поездке не могу: боюсь пропустить поворот, дерево с интересным изгибом… Каждый раз еду, как будто меня ждет чудо… Да, именно с таким ощущением — в ожидании чуда! И с годами это чувство не меняется.
— Что еще в планах Центра русского языка, фольклора и этнографии?
— В этом году, наконец, издали книгу «Медведь в русской традиционной культуре Восточной Сибири». Это большой проект, подарочный экземпляр (один, кстати, мы хотим передать Владимиру Путину). Планирую написать книгу о репрессиях. Накопился большой материал про охоту и рыбалку — это тоже будут отдельные издания. Готовим также книгу «Народное православие».
— А что со словарем старожилов?
— Закончен 22 том, но радоваться успехам некогда, пора снова приниматься за работу. Всего запланировано 50 томов и, едва вернувшись из Москвы, я уже приступила к двадцать третьему. А также к третьей книге «Народное слово в рассказах и повестях Валентина Распутина».
Фото из архива Галины Медведевой
СПРАВКА
За вклад в сохранение, изучение и развитие традиционной вербальной культуры русских старожилов Байкальской Сибири Галина Афанасьева-Медведева удостоена Государственной премии России. Церемония вручения состоялась в Екатерининском зале Кремля 24 июня 2020 года. За свою работу Галина Медведева также удостоена премии губернатора Иркутской области, премии святителя Иннокентия, премии «Интеллигент провинции» и награждена «Орденом Дружбы».
